Свобода и радикализм мысли

Впрочем, насчет «неуместности» onus probandi — на Вас, и доказательство — за Вами, а «в кредит» не поверю.

Нужно ли оговаривать, что последнее конкретное Гегеля, как он сам определяет, есть Цель или замысел. А осуществил ли он это — другой вопрос, отрицательный ответ на который история Будущей философии. Действительно, «глубокая интерпретация» и с отличным качеством действительной «новизны» содержится в не новой уже книжке, автор коей обнаружил впоследствии большую свободу и радикализм мысли и должен быть признан одним из радикальных мыслителей современности.

Великолепна у Вас, Николай Николаевич, вторая часть «гносеологического романа». Хорошо бы, если бы поскорее и поглубже Ваши мысли проникли в общее сознание. Пора кончать с субъективно-идеалистическим оккультизмом. Боюсь только, как бы читатель не подумал, будто эта часть противопоставляется первой, т. е. будто Вы «реализм» отстаиваете против «рационализма». На деле-то они именно вяжутся друг с другом.

Продолжать ли? То есть, сомневаюсь, чтобы интересно и важно для Вас было, а придется повторяться, даже не углубляясь в подробности.

В «Мудровании плоти» — прекрасная вещь — Вы устанавливаете, как факт эмпирический, метафизический и мистический, что всем на свете, даже божественною силою, двигают не разум и его требования. И как приятно, что Вы при этом вспоминаете прекраснодушного Шиллера: Голод и Любовь! И в самом деле, «духовной жаждою томим» или «L’Amorche muove il S61e e l’altre 81ё11е» — какой же это разум? И знаете, думается мне, потому, что, может быть, в высшей степени неразумно было бы разуму всем двигать… Оттого-то он и «бессилен». По поводу этого Бессилия разума «мудрость» заставляет кое над чем призадуматься: «Не возопиет и не возвысит голоса Своего, и не даст услышать его на улицах. Трости надломленной не переломит, и льна курящего не угасит; будет производить суд по-истине. Не ослабеет и не изнеможет, доколе на земле не утвердит суда, и на закон Его будут уповать острова», и цель: «чтобы открыть глаза слепых, чтобы узников вывести из заключения, и сидящих во тьме — из темницы».